Статья 3. Феникс пристегнутая
Читая книгу И.М.Гилилова "Игра об Уильяме Шекспире, или Тайна Великого Феникса", нужно все время быть начеку. Стоит читателю чуть-чуть зазеваться - и он рискует попасть в расставленную автором ловушку. Например, если Гилилов приводит в качестве доказательства какую-то цитату, верить ему на слово не следует. Иногда это вовсе не цитата, а текст, сочиненный или подредактированный в нужном направлении самим Гилиловым (некоторые иллюстрирующие этот тезис примеры я привел в статьях "Тайна изящных ног", "Его звали Роберт", "Чем владели владетели"). Но еще внимательнее нужно быть, когда Гилилов что-то пересказывает. Делает он это в своей книге часто, но доверять его пересказам без проверки опасно. Дело в том, что иногда он незаметно вкрапляет в пересказ детали, необходимые ему для доказательства его теории, но в самом пересказываемом тексте отсутствующие. А иногда пересказывает текст так, что тот меняется до неузнаваемости. Особенно "повезло" в этом отношении Бену Джонсону.
Вот, например, как Гилилов излагает крошечное, опубликованное в приложении к Честеровскому сборнику стихотворение Бена Джонсона с загадочным названием "Phoenix Analyzed" (глава "Бен Джонсон знал их хорошо"):
Третье стихотворение Джонсона в честеровском сборнике состоит всего из двух четверостиший и называется "Феникс постигнутая". В первой строфе поэт заявляет: теперь никто не должен считать небылицей, что замечательное существо Феникс оказалось женщиной. Вторая строфа призывает не удивляться тому, что она является только видимостью жены Голубя. Еще и еще раз - и вполне определенно - Джонсон указывает на целомудренный характер их отношений. Совершенно очевидно, что авторы честеровского сборника считали необычный, "чистый" брак своих героев обстоятельством очень важным для их характеристики, отличающим их от других и потому нуждающимся в каком-то объяснении.Доверчивый читатель, не знакомый с английским оригиналом, может и в самом деле подумать. что в стихотворении Джонсона идет речь о взаимоотношениях Голубя и Феникс (т.е., по теории Гилилова, Роджера Мэннерса и его супруги Елизаветы) и что автор якобы "указывает на целомудренный характер их отношений". Однако в действительности в тексте Джонсона говорится о чем угодно, только не об этом.
Первую строфу стихотворения Гилилов пересказывает довольно точно:
никто не должен считать небылицей, что замечательное существо Феникс оказалось женщинойПо сути, это даже не пересказ, а почти подстрочный перевод. Правда, в оригинале говорится не "замечательное существо Феникс", а "дружелюбная (приветливая, приятная в обращении) птица":
Now, after all, let no man
Receive it for a fable
If a bird so amiable,
Do turn into a woman.
Поэтому более точный перевод будет выглядеть так:
Теперь пусть никто
не посчитает выдумкой (небылицей, сказкой),
если такая приятная в обращении (приветливая, дружелюбная) птица
превратится в женщину.
Кроме того, у слова "amiable" в 16-17 вв. было еще одно значение - "достойный божественной любви" (в таком значении это слово встречается, например, у Марло). Поэтому строфу можно перевести и так:
Теперь пусть никто
не посчитает выдумкой,
если такая, достойная божественной любви птица
превратится в женщину.
Однако это всего лишь семанитические нюансы. В целом автор книги пересказывает строфу близко к тексту, и это, безусловно, внушает к нему доверие. Но вот здесь-то читателя как раз и подстерегает ловушка. Потому что со второй строфой Гилилов обходится совершенно иначе. По его словам,Вторая строфа призывает не удивляться тому, что она (Феникс - Б.Б.) является только видимостью жены Голубя.В какой-то степени это так и есть. Джонсон во втором четверостишии действительно призывает нас не удивляться. Однако вовсе не тому, о чем пишет Гилилов. Вот как эта строфа выглядит в оригинале:
Or (by our turtle's augur)
That nature's fairest creature,
Prove of his mistress' feature,
But a bare type and figure.
Надо сказать, что перевести это четверостишие на русский язык однозначно довольно трудно, поскольку употребляемые Джонсоном ключевые понятия можно понимать по-разному. Так, глагол "prove" в английском языке 16-17 вв. имел несколько значений и в данном контексте может означать 1) являться, быть 2) стать, становиться 3) оказаться. Существительное "mistress" тоже многозначно и его можно перевести как 1) госпожа, хозяйка 2) возлюбленная 3) наставница, учительница 4) супруга. Слово "feature" в языке 16-17 вв. означало 1) внешность 2) телосложение 3) внешняя форма 4) черта, признак. А выражение "turtle's augur" можно истолковать и как "авгур голубя" (то есть авгур, состоящий на службе у голубя), и как "авгур, гадающий по полету голубей".
Примечание: Авгурами в Древнем Риме называли предсказателей и прорицателей, гадавших по разным приметам, в том числе, по полету птиц. У каждого римского императора был свой личный авгур. В английском языке 16-17 в.в. слово "augur" использовалось как существительное в значении 'авгур, предсказатель, прорицатель' и как глагол со значением 'гадать, предсказывать'.Но проблемы с переводом - это только часть дела. Еще труднее понять, о чем в этом четверостишии идет речь.
Например, во второй строке говорится о некоем "прекраснейшем создании природы" (nature's fairest creature). Причем, судя по местоимению мужского рода "his", это "создание" - мужского пола. Кто или что имеется в виду, неясно. Скорее всего, речь идет о Фениксе, ибо "прекраснейшим созданием природы" называли, как правило, именно его. Однако утверждать это наверняка невозможно.
Неясно и кто такая "mistress" из третьей строки. Возможно, Джонсон имеет в виду Природу, создавшую свое "прекраснейшее творение". Природу ("Натуру") в те времена было принято изображать в виде женщины. В таком случае слово "mistress" можно перевести либо как "госпожа, хозяйка", либо как "наставница, учительница". Однако возможна и другая интерпретация. Из первого четверостишия мы знаем, что птица Феникс стала женщиной. Таким образом, можно предположить, что до этого она была мужчиной. Но если так, то под "прекраснейшим созданием природы" во втором четверостишии может подразумеваться Феникс-мужчина, т.е. Феникс, каким он был до своего превращения в женщину. А загадочная "mistress" может быть либо природой, создавшей Феникса-мужчину, либо птицей Феникс в ее новом "статусе", т.е. Феникс-женщиной. В свою очередь, Феникс-женщина вполне может быть "возлюбленной" или даже "супругой" Феникса-мужчины. В свадебных стихотворениях той эпохи (эпиталамах) слово "феникс" использовалось в качестве общепринятого аллегорического обозначения жениха и невесты. Впрочем, такая интерпретация может быть справедливой только в том случае, если до своего превращения в женщину Феникс был мужчиной. Как известно, в мифах и легендах Феникс часто изображается как существо бесполое.
Крайне сложно понять, в каких отношениях состоят "прекраснейшее создание природы" и та, кого поэт называет "mistress". Буквально в стихотворениии говорится следующее:
...nature's fairest creature,
Prove of his mistress' feature,
But a bare type and figure.
То есть:
...прекраснейшее создание природы [из всех] черт (feature) своей mistress обладает только формальными признаками (a bare type) и внешней формой (figure).
Или:
...прекраснейшее создание природы сходно с формой или внешностью (feature) своей mistress только по формальным признакам (a bare type) и по внешней форме (figure).
Но что это значит, можно только гадать.Не менее загадочен и образ авгура. Какова его функция в стихотворении, неясно.
Одним словом, вторая строфа представляет собой настоящую головоломку, и в зависимости от того, как мы ее расшифруем, изменится и возможный перевод этого четверостишия. Например, его можно перевести так:
Или что (как говорит авгур, гадающий по полету голубя)
прекраснейшее (создание, творение ) природытолько по внешней форме
напоминает форму (внешность) своей госпожи (возлюбленной, наставницы, супруги).
(похоже на нее лишь по форме и по внешним признакам).
Возможны, разумеется, и другие интерпретации. Однако даже если мы прочтем эту строфу справа налево или кверх ногами, то вычитать из нее то, что вычитал Гилилов, не сумеем. Напомню, что, согласно его пересказу,Вторая строфа призывает не удивляться тому, что она (Феникс - Б.Б.) является только видимостью жены Голубя.Откуда Гилилов извлек эту иформацию, понять невозможно.
Во-первых, как мы видели, Феникс в данной строфе не упоминается вообще. Можно, конечно, предположить, что говоря о "прекраснейшем создании природы", Джонсон подразумевает именно Феникса, но тогда это Феникс-мужчина. Можно также предположить, что Феникс - это "mistress", и тогда мы имеем дело с Фениксом-женщиной. Однако все это не более, чем догадки, и подкрепить их какими-то доказательствами довольно трудно.
Не лучше обстоит дело и с голубем. Само слово "голубь" во втором четверостишии действительно присутствует, однако какова роль этого персонажа в стихотворении, совершенно непонятно. Если он является хозяином таинственного авгура, тогда это, по-видимому, человек. Если же он выступает в качестве, так сказать, "летающего объекта", по которому авгур гадает, то речь идет о птице.
Но уж о чем совершенно невозможно судить, так это о супружеских взаимоотношениях Феникс и Голубя, кто бы под этими кличками ни скрывался. Потому что в стихотворении об этом не говорится ни слова. Единственное, о чем сообщает вторая строфа, так это о том, что некое "прекраснейшее создание природы" похоже на свою "mistress" по внешней форме и по формальным признакам. Что сие должно означать, неизвестно, но большего из стихотворения, как ни старайся, не извлечешь. Никаких фиктивных жен Голубя в этом тексте нельзя разглядеть даже под микроскопом.
Почему автор "Игры об Уильяме Шекспире" умолчал о трудностях интерпретации стихотворения Джонсона и предпочел рассказать читателям сказку про белого бычка, догадаться несложно. Ведь по теории Гилилова, авторы честеровского сборника
считали необычный, "чистый" брак своих героев обстоятельством очень важным для их характеристики, отличающим их от других и потому нуждающимся в каком-то объяснении.А теорию надо подтверждать фактами. Между тем стихотворение Джонсона в прокрустово ложе гипотезы о платонических отношениях Голубя и Феникс не укладывалось и пришлось его, так сказать, немного "подправить". Путем тенденциозного и не имеющего никакого отношения к оригиналу пересказа. Прием, конечно, довольно хитроумный, тем более, что сам оригинальный текст в книге не цитируется. Но такое обращение с источниками в серьезном с виду шекспироведческом труде вызывает, мягко говоря, недоумение.
Кстати, мы еще ничего не сказали о названии стихотворения. Между тем, оно тоже весьма загадочное. Буквально "Phoenix Analyzed" переводится "Феникс проанализированный" или "Феникс проанализированная", но что имел в виду Джонсон, сказать трудно. Возможно, речь идет об анализе птицы Феникс, который был произведен авгуром (?), а, может быть, автор намекает на какие-то другие, неизвестные нам обстоятельства. Как бы там ни было, Гилилов перевел это заглавие так:
Феникс постигнутая
Если говорить об этом переводе как таковом, то он, в принципе, возражений не вызывает. Однако дело в том, что данное заглавие подходит только к самому стихотворению Джонсона. Между тем, как было показано выше, в книге Гилилова исследуется не само это стихотворение, а его тенденциозно-искаженный пересказ. Этот пересказ вполне можно рассматривать как самостоятельное произведение, причем его единственным и полноправным автором является сам Гилилов. Но у каждого произведения должно быть название. Назвать пересказ Гилилова "Феникс постигнутая" мы не можем, поскольку это заглавие стихотворения Джонсона, а пересказ Гилилова к означенному стихотворению имеет отношение весьма отдаленное. Поэтому предлагаю назвать данный пересказ
Феникс пристегнутая
По-моему, это название очень точно отражает задачу, которую поставил перед собой автор "Игры об Уильяме Шекспире" - любой ценой "пристегнуть" стихотворную миниатюру Джонсона к теории "платонических отношений". Можно было бы, конечно, назвать пересказ Гилилова и так:
Феникс, притянутая за уши
Однако я не уверен в том, что у легендарной птицы Феникс были уши...
|
|
